По итогам коронавирусного года объемы госзаказа просели на 10%, при этом спад вызван снижением активности госкомпаний, госзаказчики же нарастили бюджетные расходы, следует из доклада Высшей школы экономики. При этом эксперты указывают на положительное влияние пандемии на рост конкуренции и ослабление «аукционного крена». В закупках госкомпаний улучшение конкуренции не столь однозначно и может сопровождаться уходом закупок в тень.
Эксперты Высшей школы экономики в докладе «Система госзакупок в РФ» отметили сокращение объемов госзаказа по итогам 2020 года — суммарный объем контрактов, заключенных государством (ФЗ-44) и госкомпаниями (ФЗ-223), составил 29,1 трлн руб. против 32,2 трлн руб. годом ранее, а их удельный вес в ВВП — 27% против 29,5%. Впрочем, само государство в пандемию нарастило объемы контрактации с 8,4 трлн руб. до 8,9 трлн руб. Напомним, что упрощение доступа бизнеса к госзаказу стало одной из ключевых антикризисных мер на фоне падения спроса.
Учитывая неглубокий спад в экономике РФ (3%) и стабильность цен, можно констатировать, что госкомпании в условиях неопределенности вели себя так же, как и остальной бизнес,— формировали финансовые «подушки безопасности». При этом в ВШЭ указывают, что провал в закупках госАО может объясняться и расширением практики «невидимых» в ЕИС закупок в рамках гособоронзаказа.
В целом же авторы отмечают рост конкуренции в закупках как государства, так и госкомпаний. Так, среднее количество заявок на участие в конкурентных процедурах в рамках ФЗ-44 достигло максимума с запуска контрактной системы в 2014 году — 3 заявки (против 2,8) в 2019-м, а для ФЗ-223 составило 2,2 заявки против 2. Доля неконкурентного сектора также несколько «сокращается»: суммарно доля таких закупок в общем объеме составила 65% для ФЗ-44 и 78% для ФЗ-223 против 69% и 80% в 2019 году. Впрочем, структуры неконкурентных закупок государства и госкомпаний сильно отличаются. Поясним: в качестве неконкурентных авторы учитывают как «прямые закупки» у единственных поставщиков, так и закупки по итогам несостоявшихся конкурентных процедур (например, в случае подачи лишь одной заявки на участие).
В качестве причины эксперты неоднократно называли усиление «аукционного крена» в госзаказе, при этом две трети аукционов признаются несостоявшимися из-за отсутствия потенциальных поставщиков. В 2020 году практика проведения аукционов сократилась на 10%, до 63%, в том числе после исключения из аукционного перечня работ в сфере строительства. В результате выросла доля закупок в форме конкурса (с 6% до 10%). Снижение доли несостоявшихся процедур также сопровождалось ростом контрактации с единственным поставщиком из-за коронакризисных послаблений (с 13% до 17%). Впрочем, авторы указывают, что рост объема «прямых» закупок — временное явление, тогда как тенденция снижения аукционного крена сохранится. Новый риск роста несостоявшихся процедур авторы видят в требовании к заказчикам выполнять квоты закупок российской продукции.
В закупках же госкомпаний на несостоявшиеся процедуры приходится менее четверти, поскольку заказчики могут проводить их более эффективно из-за рамочного характера ФЗ-223. Традиционно в закупках госАО преобладают «прямые» закупки, при этом их доля незначительно сократилась в 2020 году (с 58% до 57%). Впрочем, оценка фактического объема закупок у единственного поставщика затруднена. С 2018 года госАО перестали отчитываться перед государством о закупках у взаимозависимых лиц, сокращение же общих объемов контрактации госкомпаний может указывать на рост объемов этих «невидимых» для государства закупок.
Читать первоисточник: Коммерсант (08.04.2021)